У Людмилы отец был военным, поэтому в детстве ей довелось часто переезжать. Родилась она в 1941 году в Финляндии, потом жила в Сибири, затем в Ломоносове, который тогда еще был Ораниенбаумом, в Кронштадте, в Риге… И в 1952 году, когда Людмила была в пятом классе, семья наконец осела в Таллинне.
Владимир родился в 1937 году в Киеве. С эвакуацией сначала попал в Харьков, потом в Сталинград, затем на Урал. После возвращения в Киев окончил школу, а в 1954 году поехал к дяде в Таллинн поступать в Политехнический институт.
Пианино в обмен на свадьбу
– Как вы встретились?
Владимир: – Мы встретились в 1959 году. Я уже писал диплом и пошел отдохнуть на танцы.
Людмила: – Я в 1958 году окончила школу, а сестра у меня училась в Политехническом институте. И вот 23 февраля она собиралась туда на вечер. А меня была подруга, Наташа Куприяненко, которая предложила: «А давай тоже пойдем, мы там ни разу не были». Когда мы туда пришли, было понятно, что все друг друга знают, а мы стоим в сторонке такие скромненькие. Будущий муж заметил меня и спросил у сестры, не знает ли она меня. Она и ответила, кто я ей. Так мы познакомились. И знакомы были два года до свадьбы.
– Вы сразу друг в друга влюбились?
Владимир: – Сначала она мне понравилась.
Людмила: – Ты расскажи, как меня в копейку выиграл.
Владимир: – Было дело. Бросали с другим парнем, который тоже хотел ее пригласить танцевать, монетку – орел или решка. Выиграл я.
Людмила: – Так как мы были на танцах новенькими, то на нас многие обращали внимание и приглашали танцевать. Я знала о Вовке Богуславском, потому что подруга сестры была влюблена в него, и имя было на слуху. На второй или третий день после танцев, а тогда я работала на фабрике «Вилль», куда устроилась после школы, я вернулась с работы домой, а сестра гуляет. Она пришла и говорит: «Ой, ты уже дома? А мы тебя встречаем. Вовка Богуславский там, еще кто-то… Выходи». А я уже пришла домой, разделась, ну куда я пойду? Сестра говорит: «Хорошо, тогда завтра он будет встречать тебя с работы».
И вот я мучилась: вовремя выйти или немного опоздать, как положено? Узнаю или не узнаю? Но сестра мне сказала, что он будет в синем плаще, тогда модные были, черненький, кудрявый. Когда я вышла на площадь Победы, сразу его увидела. Идет, улыбается. Значит – он. И так мы встречались до декабря 1960 года.
– Родители были не против вашей свадьбы?
Владимир: – Мои родители были в Киеве, а я уже самостоятельный был человек. Как уехал в 17 лет, так и все. Не были против.
Людмила: – Папа у меня был против, потому что старшая сестра еще не замужем, вроде бы так не положено. А у меня было пианино, я занималась на нем. Папа сказал, что если я выйду замуж, он продаст пианино. И к Новому году пианино уже не было, он его продал. Тогда это был такой дефицит, и папа решил свой характер показать, военный ведь, привык командовать. Правда, муж мне через сколько-то лет купил пианино, младшая дочь на нем потом занималась, и сейчас оно у нее.
– Где отмечали торжество?
Владимир: – Свадьба у нас была в «Каубамая», там в универмаге был ресторан «Кевад». Его как раз только открыли. И у нас была комсомольская свадьба, тогда это было модно. Около 100 человек, были все мои рабочие, друзья.
Людмила: – Но фотографий нет, к сожалению. Тогда не делали – фотографировали только, когда из ЗАГСа выходишь, и все.
Шесть лет на Севере
– Потом на какое-то время вы ведь уехали из Эстонии?
Владимир: – Я работал мастером, прорабом. В 27 лет стал главным инженером управления, был самым молодым главным инженером в Эстонии. Потом мы уехали на Север, прожили в Апатитах шесть лет.
Людмила: – Заработали все полярные льготы и уехали.
Владимир: – Мы и дольше остались бы, но младшей дочке, Снежане, сказали, что климат не подходит. У нее аллергия была. На Севере ведь коэффициент каждый год добавляется. И только у нас стал коэффициент 90%, мы уехали.
Людмила: – Совпало еще с тем, что моя мама заболела. Только мы вернулись, она вскоре умерла.
– Дети родились на Севере?
Людмила: – Светлана родилась здесь, в Таллинне, в 1961 году, а Снежана в 1971 году на Севере. Когда Свете было года четыре, в газете вышла статья «Забытые славянские имена». Там было имя Снежана, и мы решили, что назовем так вторую дочку, если родится. С тех пор Света ждала девочку Снежану. Когда почти через 10 лет встал вопрос о том, как называть дочку, мои родители предлагали другие имена. Света в слезы – как так, она столько лет ждала девочку Снежану, и тут вдруг будет не Снежана. Вот так появилась девочка Снежана.
– Почему решили вернуться именно в Таллинн, а не переехать еще куда-то?
Владимир: – У нас квартира здесь забронированная оставалась. И меня пригласили, я переводом вернулся. Вернулся и 20 лет работал начальником управления. Даже стал лауреатом государственной премии. До 1995 года проработал, потом у нас появился хозяин, но с хозяином я не сработался, так что я из тех «красных» директоров, которые не разбогатели (смеется). Хотя в подчинении было 400 человек – самое крупное управление в Таллинне. А на Севере вообще 1000 человек, я был главным инженером. На Севере, кстати, было очень легко путевки за границу получить.
– Успели куда-то съездить за это время?
Владимир: – Да, мы были первой советской группой на отдыхе в Югославии, а тогда ведь очень сложно было куда-то выехать. Югославия шла как капстрана.
Людмила: – Очень хорошие впечатления остались. Так жалко страну!
Владимир: – Кстати, в 1991 году я сделал коллективный отпуск. Мы всей конторой с женами уехали в Ялту. И как раз Эстония объявила независимость: по телевизору – танки идут, а мы думаем, вернемся мы вообще в Эстонию или нет.
– Кто в вашей семье главный?
Людмила: – Муж. Потому что он любит командовать. Ну, и потом – мужчина все-таки. Я иногда, конечно, фыркну, но подчиняюсь. Или делаю вид, что подчиняюсь (смеется).
– Владимир вообще – мужчина серьезный? Или в молодости совершал какие-то романтические поступки?
Людмила: – Серьезный. Он все время работал начальником, привык руководить, приходил всегда поздно. Но в молодости часто водил куда-нибудь – на танцы, в рестораны. В Gloria часто бывали.
Владимир: – Когда еще детей не было, куда сходить? На танцы идти – 10 рублей, то есть за двоих 20. А в ресторан пойти стоило 25 рублей. А там и покушаешь, и потанцуешь. Я не романтик, зато умею хорошо готовить. Люде сейчас тяжело, так в основном готовлю я. Раньше работа была трудная, и готовка была моим способом отвлечься. А потом постепенно привык.
Людмила: – После операции я не могла наклоняться, муж стал сначала посудомойкой заниматься, ну и заодно готовить. Раньше у него был личный шофер, а теперь я за него. Я привезу на дачу и сижу, потому что мне трудно ходить. Он все делает, а я пробу снимаю.
Незаметно прошло 60 лет
– За столько лет совместной жизни были кризисы в отношениях?
Владимир: – Нет, не было. Ругаться ругаемся, как же без этого, но потом миримся. Так, вспыхнем на десять минут. Если люди не ругаются, значит, они равнодушны друг к другу, значит, им до лампочки.
Людмила: – Муж отходчивый, это я больше злюсь. А он через пять минут уже отходит. Но каких-то больших ссор не было. И вот так как-то незаметненько 60 лет прошло. Причем от 50 до 60 эти десять лет просто пролетели. Вот не знаю, надеть то платье, что было на 50 лет брака, оно у меня золотое было, или новое.
– Планируете отмечать юбилей со дня свадьбы?
Владимир: – На круглые даты мы всегда ходим куда-то в ресторан, а обычные дома отмечаем. У нас только близких родственников 12 человек, еще пара знакомых – два стола ставим всегда. А в этом году – как коронавирус будет. Может, и не удастся отметить. Мне вообще не везет с праздниками.
Когда мне было 50 лет, была Горбачевская кампания, нельзя было пить. Помню, в управлении накрывали столы, коньяк в чайнике.
Министры меня хотели поздравить, так пришли домой утром, чтобы никто ничего не заподозрил. Стол накрывали в 11 часов утра. Нельзя было, следили ведь. В то время, 1987 год, уже были сложности с продуктами. Я разговорился тогда с главным по сельскому хозяйству, что 50 лет надо отмечать, а продуктов не достать. Он говорит: «Да ничего, бери жену, поедем на базу. Только денег побольше берите». У них в Хаапасалу была база. Мы поехали туда. Мне кажется, до сих пор мы такого изобилия товаров не видели, как там было. Даже баночки с язычками, перепелки!
Людмила: – Он спрашивает, сколько надо. Я подумала-подумала, говорю: «пять». А там и конфеты, слива в шоколаде, вишня, и все-все-все. В общем, всего по пять взяли, чтобы считать удобнее было. Даже швейную машинку там тогда купили, потому что я люблю шить.
– То есть вы рукодельница?
Людмила: – Сейчас уже нет, а раньше и шила, и вязала. Когда Снежанка росла, тоже дефицит был всего, но была пятикопеечная штопка. Я и колготки вязала из этой штопки. У нее и платья, и кофточки – все было вязаное.
– Есть ли у вас друзья, которые так же долго прожили в браке?
Людмила: – Друзья есть, но многие уже умерли, так что таких пар не осталось. А с какими-то друзьями связь теряется. Пока работаешь, дружишь, а на пенсии пропадает связь. Я работала в легкой промышленности – на Punane koit, в конструкторском бюро, а в последние годы на фабрике Marat. Как нас сократили, мы встречаемся все регулярно. Сейчас, правда, пореже. Хотя я из них самая старая, но дружим со всеми девочками, ходим в кафе.
– Какой совет вы могли бы дать младшим поколениям, как прожить вместе столько лет?
Владимир: – Самый главный совет – надо уважать друг друга. Любовь – это любовь. Она не проходит, но постепенно преображается. Можно любить, но не уважать, и ничего не получится. Я знаю много примеров, когда люди были страстно влюблены, но они не чувствовали друг в друге человека.
Статья целиком опубликована только в печатной версии газеты.
Подписку на газету можно оформить здесь.
