«В прошлом году на наш телефон поступило 1700 звонков», – говорит руководитель проекта «Линия жизни» на русском языке психолог Владимир Авраменко, который вот уже двадцать лет обучает и курирует русскоязычных волонтеров.
«Линия жизни» (Eluliin) – это экстренная психологическая помощь людям, находящимся в кризисной ситуации, депрессии, испытывающим чувство одиночества, горя, подвергающимся насилию, испытывающим различные семейные, социальные трудности или готовым на самоубийство.
Центр помощи был создан весной 1996 года по инициативе директора Эстонско-шведского института суицидологии Айри Вярник.
В феврале 1997 года некоммерческая организация Eluliin стала полноправным членом Befrienders International (ныне Befrienders Worldwide – прим.ред) – всемирного движения по оказанию психологической помощи на основе волонтерской работы. Befrienders Worldwide координирует работу более 300 центров помощи в разных странах.
Все добровольцы проходят специальную психологическую подготовку и работают бесплатно, но, как отмечает руководство НКО, в организации стараются их чем-то радовать хотя бы несколько раз в году, организуя праздники и другие поощрительные мероприятия – на эти цели, как правило, идут пожертвования.
Кто помогает?
Святое правило телефона доверия – анонимность и конфиденциальность. Волонтеры не видят номера входящих звонков.
Среди тех, кто работает на линии, большинство – женщины. Несмотря на то, что мужчины все чаще изъявляют желание помогать, не все выдерживают, говорят добровольцы из «Линии жизни».
Нина поддерживает людей по телефону около пяти лет. Дети – взрослые, сама она еще трудится на основной работе, но может совмещать ее с дежурствами в «Линии жизни».
Многие волонтеры – пенсионеры. Тамара работает на «Линии жизни» меньше года. Она недавно вышла на пенсию, дети уже взрослые и живут в другой стране.
Когда она услышала о наборе в «Линию жизни», сразу поняла, что эта работа для нее: «Пришло время, когда захотелось отдавать».
Тамара добавляет: «Экстремальных ситуаций у меня пока не было. Но вообще часто помогает чувство юмора. Иногда достаточно сказать что-то неожиданное – человек вдруг переключается, становится более спокойным, и тогда с ним можно дальше работать».
Владимир Авраменко отмечает, что договоренность волонтера со своей собственной семьей – одно из главных условий. Если семья против, заниматься этим делом не получится.
«Невозможно справиться с такой нагрузкой без семейной поддержки. Семья должна понимать, что человек пойдет на дежурство ночью, будет разговаривать с незнакомыми людьми. Это требует принятия и понимания», – поясняет он.
Условие анонимности распространяется не только на звонящего, но и на того, кто принимает звонок.
«Нас часто спрашивают: «А сколько вам лет?», – рассказывает Нина. – На что я отвечаю: «Если отвечу – двадцать, вы скажете, что я жизни еще не знаю. Если скажу – шестьдесят, то вы возмутитесь, мол, да что вы можете в таком возрасте понимать!» В общем, бывают провокационные вопросы».
Кто звонит?
Экономический кризис приводит к целому каскаду проблем: потеря дохода, жилья, долги по кредитам. Как отмечает Владимир Авраменко, в кризисные периоды всегда увеличивается количество звонков.
Например, сейчас, когда уровень безработицы – высокий, многие люди жалуются, что очень трудно найти хорошую работу.
По словам волонтеров, за поддержкой нередко обращаются мужчины – владельцы малого бизнеса. Они чувствуют огромную ответственность перед своими работниками и, когда сталкиваются с невозможностью выплачивать зарплаты, опускают руки.
«Хорошо, что такие мужчины начинают звонить на линию доверия. Это для них – спасение, возможность выплеснуть эмоции и услышать ободряющие слова», – говорит Владимир Авраменко.
Женщины и молодежь звонят, чтобы поговорить о несчастной любви, о чувствах, тревогах, связанных с отношениями. Также бывает, что просят о помощи подростки и даже дети младшего школьного возраста.
«Однажды позвонил мальчик. У него не было родителей, жил с дедушкой, но фактически он оставался один. Жаловался на свое здоровье и не знал, куда обратиться. Я подсказала ему позвонить семейному врачу и хотя бы получить консультацию. Меня удивило, что у него не оказалось ни соседей, ни знакомых, кто мог бы ему помочь», – вспоминает один из волонтеров.
Добровольцы «Линии жизни» констатируют: «У нас сейчас очень много обращений от людей с инвалидностью. Для них телефон доверия – единственная возможность пообщаться. Они часто не адаптированы в обществе, не знают, куда обратиться за помощью».
Иногда достаточно просто выслушать человека, чтобы он выговорился, а кто-то нуждается в активном диалоге. Случается, что разговоры растягиваются на два-три часа.
«Я часто сталкиваюсь с тем, что человек на линии просто плачет, не может ничего сказать. Наша задача – разговорить, попытаться сменить фокус внимания. Мы беседуем, и я слышу, что состояние человека меняется в лучшую сторону, настроение поднимается», – рассказывает Нина.
«Но важно, чтобы помощь была искренней. Люди чувствуют фальшь», – добавляет Тамара.
Обращаются в центр и люди, потерявшие близких в результате самоубийства. Звонят профессионалы, столкнувшиеся с такими ситуациями в своей работе, чтобы понять, как правильно помочь людям в кризисе.
«Первый круг – это сам человек, который думает об отказе от жизни. Затем – близкие, окружающие его люди, а также различные специалисты и социальные работники, – поясняет Эда Мельдер, психотерапевт, член правления MTÜ Eluliin. – Пережить самоубийство близкого человека очень трудно. Особенно тяжело, если это ребенок. Для родителей, родственников и друзей такая потеря становится огромным ударом».
Откуда берутся силы
«Линия жизни» работает каждый день с 7 вечера до 7 утра, без выходных. 12-часовое ночное дежурство волонтер проводит один. В среднем, на каждого приходится по два дежурства в месяц, что помогает избежать сильного переутомления.
«Порой просто держать телефонную трубку два часа физически тяжело», – признается Тамара.
Как замечает Владимир Авраменко, если бы доброволец работал ежедневно, то вероятность выгорания была бы очень высокой.
Как же сотрудники «Линии жизни» восстанавливаются после ночной работы?
«У нас есть определенные процедуры завершения смены, и если становится совсем тяжело, то можно прийти в кризисный центр, – рассказывает Владимир Авраменко. – И волонтеры знают, что могут позвонить мне или другим кураторам в любое время. Кроме того, у нас регулярно проходят супервизии, где разбираем сложные ситуации, что помогает справиться с эмоциональным напряжением».
«Обычно я после ночной работы сплю пару часов, а потом потихоньку прихожу в себя», – признается Тамара.
Иногда общение с людьми, нуждающимися в помощи, оказывается полезным жизненным опытом и для самих волонтеров.
«Однажды в одной из бесед я упомянула, насколько важно говорить своим близким, что мы их любим и ценим. Эти слова заставили меня саму задуматься – а как часто я говорю своим родным слова любви? Я поняла, насколько занята, что в повседневной суете забываю сказать об этом своим детям, – вспоминает Нина. – После смены мне позвонили сыновья, и я рассказала им об этом. А они ответили: «Мама, ты у нас самая лучшая, мы тебя очень любим». Благодаря этому дежурству и я получила ценный урок».
Для кого-то волонтерство может иметь даже терапевтический эффект.
«У меня – широкий круг общения, но была одна проблема, о которой я не могла рассказать никому, – делится Нина. – Когда я пришла на курсы волонтеров, после общения с людьми я вдруг осознала, что моя проблема – не такая уж страшная. Иногда, чтобы решить собственные трудности, нужно просто начать помогать другим».
Самое сложное в такой работе, по словам Владимира Авраменко, – осознание того, что не всегда человеку возможно помочь.
«Бывают ситуации, когда человек – в глубоком кризисе, на грани, а ты не можешь ничего сделать. Это тяжело», – вздыхает Нина.
Как это работает?
В ходе беседы обратившимся на «Линию жизни» не дают ни оценок, ни терапевтических советов.
Доброволец не предлагает готовые решения, но задает вопросы: что человек уже пробовал? Каков был результат? Обращался ли он к семейному врачу или соцработнику?
«Мы помогаем человеку найти ресурсы, в том числе – в его близком окружении, – поясняет Владимир Авраменко. – Когда волонтер принимает звонок, он не подвергает сомнению слова звонящего. Мы анализируем ситуацию позже, но в момент разговора для нас важно, что человек говорит и как он чувствует себя. Мы стараемся помочь найти выход».
Как рассказывают волонтеры, в процессе обучения был тренинг – каждому будущему добровольцу нужно было позвонить на «Линию жизни» со своей проблемой. Из двадцати пяти человек позвонили только двое. Остальные не смогли через себя переступить.
«Если рассматривать работу волонтеров с психоаналитической точки зрения, то человеку, который звонит, – больно. И он не знает, как с этой болью справиться. Когда боль становится невыносимой, то на уровне существования человек регрессирует до состояния младенца, – говорит Дмитрий Листопад. – А как младенец получает поддержку? Единственный способ – это мама, которая берет его на руки и успокаивает. Она не дает ему денег или пищу, потому что он не есть хочет, ему больно жить. «Линия жизни» – это та самая мама, которая дает человеку понять, что он услышан. Так это работает».
Работа действительно сложная, признают в «Линии жизни», но даже если человек не дойдет до конца курса волонтеров, он может получить для себя что-то ценное.
«Ведь когда мы собираемся вместе, делимся своими историями, мы понимаем, что у каждого есть свои трудности, но мы не одиноки, – говорят волонтеры организации. – Помогая другим, помогаешь и самому себе». Они искренне верят: достаточно нескольких минут общения, чтобы человеку захотелось жить дальше.
Вопросы специалисту
Главное – уметь слушать
Эда Мельдер, психотерапевт, руководитель MTÜ Eluliin
– Вы работаете в организации почти 30 лет. Как изменился круг проблем у людей за это время?
– Я потому и продолжаю сама дежурить, отвечая на звонки, чтобы понимать, как меняется ситуация. Мне интересно наблюдать за изменениями в обществе: чем живут люди, как общаются. Сейчас они особенно благодарны за возможность анонимного, но при этом – живого общения, ведь в жизни его так не хватает.
Все, что происходит в обществе, отражается и на нашей работе. Например, в кризисный центр по совету юристов стали приходить мужчины. Потому что сейчас у людей много эмоционально сложных проблем, связанных с семейными делами: проблемы с детьми, криминальная составляющая – то есть те ситуации, в которых люди обращаются за юридической помощью. И без психологической поддержки здесь, как правило, не обойтись. И, с другой стороны, наши добровольцы – люди разных профессий, в том числе из юридической и финансовой сферы. Они готовы помочь и хорошо работают.
Обострилась тема насилия – в разных его видах. Если раньше обсуждали только насилие в семье, то сегодня люди жалуются на отношения на работе, на сексуальное насилие.
За время пандемии некоторые люди оказались дезориентированы, им сложно куда-то идти за помощью – проще позвонить, поэтому они звонят нам.
Некоторые проблемы не меняются – алкоголизм как был, так и остается.
– Сколько волонтеров трудятся на «Линии жизни»?
– На сегодняшний день более 80 добровольцев отвечают на звонки по телефону доверия. Два раза в год мы принимаем новых людей на обучающие курсы. Весенний курс эстонских добровольцев уже заполнен, список участников – большой.
Однако обучение – это долгий процесс, и хорошо, если до конца пройдут 15–20% от общего числа записавшихся.
– Сколько времени уходит на обучение?
– Примерно год. Сначала идет теоретическая часть, затем – практическая. После того как волонтер проходит теорию, он работает в паре со своим наставником, набирается опыта. Только после этого мы выдаем свидетельство.
– Как вы понимаете, что человек не подходит?
– Человек может хотеть стать волонтером, но, сталкиваясь с различными трудностями, должен чувствовать, справляется он или нет. Если он чувствует, что не справляется, то продолжать работу нельзя. Наши кураторы наблюдают за ним и во время теоретического обучения, и на практике – оценивают возможности волонтера. И если все в порядке, то только после этого мы считаем его полноценным добровольцем. Поэтому у нас всегда немного размытая статистика: вроде бы есть новые волонтеры, но они еще не завершили обучение.
– Получается, что только во время практики становится ясно, сможет ли он работать дальше?
– Да, к тому же, многое зависит от личных обстоятельств человека: его семейной ситуации, работы. Человек может не представлять заранее, насколько это трудоемкая деятельность, очень важна поддержка близких – готовы ли они принять эту работу? Ведь это ночные дежурства, это тяжело, и никогда не знаешь заранее, сколько будет звонков и насколько сложными окажутся беседы. Бывает, что звонят люди в глубоком кризисе – и тогда разговор длинный, сложный, эмоционально тяжелый. Поэтому и волонтерам необходимо время для отдыха, чтобы восстановиться.
– Кто чаще звонит на телефон доверия– мужчины или женщины?
– В последнее время больше мужчин. Но обычно женщин все же больше: согласно данным за 2024 год, две трети – женщины, одна треть – мужчины. Обращений на эстонском языке – две трети из всех звонящих, на русском – треть, но в последнее время также звонят люди, говорящие и на других языках.
– Есть ли строгие требования к волонтерам? Например, высшее образование или специализации по психологии?
– Нет, главное – зрелость личности. Хотя у большинства добровольцев высшее образование имеется, но это не основной критерий. Важно, какими человеческими качествами обладает человек и умеет ли он слушать.
Кризисный центр: пять бесплатных консультаций
Таллиннский центр помощи в кризисных ситуациях – проект, созданный для того, чтобы помогать людям очно, «глаза в глаза» – так называется этот вид поддержки по методике Befrienders Worldwide.
В кризисном центре работают только профессионалы – психологи и психотерапевты. Каждый житель Таллинна может обратиться в центр и получить бесплатно пять сеансов со специалистом.
Психотерапевт Дмитрий Листопад отмечает, что психологическая поддержка «глаза в глаза» очень важна.
«Обратиться к психологу уже не считается признаком слабости, в том числе – и у мужской половины. Люди стали больше читать, психологическая грамотность и осведомленность значительно повысились, – поясняет психотерапевт. – Если говорить о возрасте, то кризис среднего возраста у каждого свой – у кого-то в 30, у кого-то в 50. В целом, приходят люди от 20 лет и старше. Совсем пожилые люди реже приходят в центр, но чаще звонят на телефон доверия. Наиболее часто обращения приходятся на возраст 30–60 лет».
По его словам, если двадцать лет назад в центр приходили в основном женщины – около 90% и только 10% мужчин, то в последние годы соотношение изменилось – мужчин стало примерно 30%, а иногда и больше.
«Люди справляются со многими ситуациями, переживая, осмысливая ситуацию. И часто нам нужен некий нейтральный человек – не родственник, не друг, а тот, кто просто выслушает, – объясняет психотерапевт Дмитрий Листопад. – Когда к этому специалисту приходишь, то слушаешь больше сам себя. Один молодой человек, который ко мне обратился, признался, что во время консультации у него было ощущение, будто он сидел в кабинете один. Это был для него позитивный опыт, потому что никто его не оценивал и не учил жизни. И очень часто так и находится решение».
В последние годы увеличилось количество консультаций в связи с выгоранием. С этой проблемой приходят представители разных профессий – педагоги, работники медицины, юристы.
«Все – у кого тяжелая умственная нагрузка, кому в работе нельзя допустить ошибку, – поясняет Эда Мельдер. – В какой-то момент эти люди понимают, что не справляются и не знают, что делать – взять больничный или менять работу. И им нужен кто-то, кто помог бы оценить их состояние и ситуацию».
Влияют, по словам специалистов, и события в мире.
«Например, из-за разного отношения к войне на Украине могут появиться разногласия у супругов, – приводит пример Дмитрий Листопад. – Как следствие – напряжение в семье и даже разводы».
Но если обобщить, подчеркивает специалист, то поводом прийти в центр становятся проблемы в отношениях – с партнерами, между родителями и детьми, между работником и работодателем.
Помогают в центре родным и близким людей с зависимостями – алкоголиков, наркоманов, лудоманов. Люди идут за поддержкой, потому что уже не знают, что делать: разводиться, уходить из дома или пытаться помочь.
«Мы наблюдаем, как сегодня меняется мир – так быстро, что многие не выдерживают. Старые способы преодоления тревожности перестают работать, – отмечает Дмитрий Листопад. – Плюс экзистенциальные вопросы: если в 30 лет мысли о естественной смерти кажутся далекими, то в 60–70 они становятся более осмысленными. Каждый переживает это по-разному, и готовность говорить об этом у всех – разная».
Телефоны доверия центра «Линия жизни»
Телефон: 6 555 688 – на русском языке;
Телефон: 6 55 8088 – на эстонском языке.
Время работы: с 19:00 до 7:00.
Телефон: 681 1700 – на украинском языке;
Время работы: с 19:00 до 23:00.
Кризисный центр психологической помощи
Телефон: 6314300
Консультации – на эстонском, русском и украинском языках.
Время работы: понедельник – пятница с 9.00 до 19.00; суббота с 10:00 до 15:00
Если хотите помочь
Организации «Линия жизни» всегда нужны волонтеры.
Чтобы им стать, отправьте заявку на адрес: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
или позвоните по телефонам: 655 5688, 55 64 39 72.
Если вы хотите пожертвовать центру посильную сумму
Счет для пожертвований:
IBAN: EE58 2200 2210 1030 9525
Mittetulundusühing Eluliin
