Весть о смерти близкого человека всегда настигает внезапно и поражает, как молния. К такому известию невозможно подготовиться, составить список уточняющих вопросов, подойти к ситуации взвешенно. Так было и с Мариной (все имена изменены, настоящие имена редакции известны. – Прим. ред.), когда вечером к ней в дверь постучала полиция.
Страшная правда
«Это был вторник, примерно без четверти девять. Пришли полицейские, спросили, Марина ли я. Я ответила, что да. Они спросили, мой ли отец Олег. Я это тоже подтвердила. Спросили, видела ли я последние новости, но я ответила, что нет. Мне рассказали, что был пожар, в квартире было три человека, двое погибли, и один из них мой отец», – вспоминает женщина.
Дальше для нее все было как в тумане. Она была в полнейшем шоке и какое-то время просто стояла молча и смотрела на полицейских, не в силах осознать реальность происходящего.
«Я переспросила, точно ли это был мой отец. Мне сказали, что да, его опознали. Затем полицейские сказали, что тело отправили на вскрытие, в таких случаях его делают, и дали номер, по которому мне надо было позвонить. Еще спросили, нужна ли мне скорая, но я отказалась от вызова врачей. Когда полицейские ушли, я позвонила маме и папиной сестре в Россию», – пересказывает события того жуткого вечера Марина.
Так как она никогда не слышала, чтобы в делах о смерти могли быть какие-то ошибки, а полицейские пришли к ней лично, у Марины не возникло и тени сомнения в их словах.
«Конечно, я сразу полезла читать новости. Узнала, что пожар про-изошел рано утром. А полицейские пришли ко мне уже вечером. Из этого я сделала вывод, что все это время они занимались делом и наверняка установили, что мой отец погиб в огне, и именно поэтому у полиции заняло так много времени, чтобы мне сообщить, – объясняет женщина. – Я сразу поехала к маме. Где-то глубоко в душе я, конечно, надеялась, что это какая-то ужасная ошибка и мой отец жив, но наутро по электронной почте пришел документ от следователя. Там был адрес морга, контакты нескольких бюро ритуальных услуг, и было расписано, что в таких случаях надо делать: обратиться в бюро ритуальных услуг, написать доверенность, чтобы они забрали тело и получили документы».
«Через какое-то время следователь мне позвонила и выразила соболезнования. Она спросила, есть ли у меня какие-то вопросы. Но вопросов у меня не было. Раз мне прислали документы, раз мне звонят, значит, все, что происходит, правда», – добавляет Марина.
«Думала, что сошла с ума»
Следующие дни были наполнены обязательными предпохоронными формальностями, которые неизбежно заставляют принять факт смерти близкого человека. Марина с мамой съездили в бюро ритуальных услуг, договорились обо всех деталях, забрали свидетельство о смерти, результаты вскрытия и ID-карту Олега с отрезанным уголком – человека нет, и она больше не действительна.
«В пятницу мы поехали на кладбище, удалось быстро организовать все на субботу. Договорились о поминках. Все эти дни я параллельно обзванивала родственников, – рассказывает Марина. – На следующий день в два часа мы были в часовне. Я плохо помню, как дошла туда от машины, потому что не могла думать ни о чем – сейчас я зайду и увижу своего папу. Мама была уже там, было много людей. Когда я подошла к гробу, то смотрела и ничего не понимала. Я впервые была на похоронах, впервые видела покойника и не знала, как сильно человек может измениться после смерти. Я не видела в покойном никакого сходства со своим отцом. Ко мне подходили люди, а я говорила им, что это не мой папа, и, честно говоря, думала, что сошла с ума».
Мама Марины уже тоже заподозрила что-то неладное и стала искать среди людей тех, кто мог бы подтвердить ее опасения.
«Слышу, как двое мужчин, которые меня не знали, разговаривают между собой: «Это не Олег». В итоге мы начали просто всех подводить к гробу, началась паника. Все люди говорили, что это не папа. Кто-то из пришедших узнал в мужчине в гробу другого человека, которого они знали, – продолжает рассказ Марина. – Сперва я подумала, что это в бюро ритуальных услуг ошиблись и привезли не тот гроб. Позвонила им, но там сказали, что такое исключено и это ошибка полиции. Хоть это была и суббота, следователь ответила на мой звонок. Услышанное ее поразило, она сказала, что нужно остановить похороны, но выяснить что-то она сможет только в понедельник».
Пациент без имени
От людей, присутствовавших на похоронах, дочь Олега слышала, что третий мужчина, который выжил в пожаре, вроде бы умер в больнице. Она спросила об этом у следователя, но та ответила, что он жив и лежит без сознания в отделении интенсивной терапии.
«Я остановила похороны, позвонила в ресторан и отменила поминки, там были очень удивлены, но вошли в положение. Поехала в больницу, рассказала там свою историю, что я должна была хоронить своего отца, но он, может быть, жив. И меня отвели к пациенту, который пострадал в том пожаре и лежал в интенсиве как неопознанный. Это был мой папа! Вот такая ужасная история, с одной стороны. Но, на самом деле, со счастливым концом», – добавляет Марина.
Бюро ритуальных услуг претензий к Марине не имеет, там пообещали вернуть деньги. Ресторан тоже с пониманием отнесся к ситуации. Отменили бронирование места на кладбище.
«Вот на днях меня вызвали в полицию. Там по фото я официально опознала папу. Как так получилось, что до этого его опознали как совершенно другого человека, большой вопрос. Как я поняла из того, что мне объяснили, скорая так опознала, а полицейские поверили на слово. Передо мной извинились в полиции, но я считаю, что о таких случаях люди должны знать», – говорит Марина.
Олег до сих пор находится в больнице под аппаратами, он не приходил в себя, но врачи отмечают, что есть шансы, что он выживет. Семья тоже на это надеется всем сердцем и не готова хоронить близкого человека второй раз.
Обстоятельства выясняются
«Полиция понимает, какие чувства пришлось пережить родственникам в связи с этой ситуацией. Мы принесли свои извинения семье Олега и признали свою ошибку. Был ли это человеческий фактор, нарушение порядка проведения процедуры опознания или что-то еще, будет выяснено в ходе служебного контроля. Мы выясним все обстоятельства и проанализируем произошедшее, чтобы избежать в будущем повторения таких ситуаций», – комментирует случившееся руководитель Ида-Харьюского отделения полиции Рогер Кумм.
Как правило, по его словам, установление личности погибшего проходит на основании его документов. Если же у человека документов по какой-то причине при себе нет, то один из вариантов установить личность – снять отпечатки пальцев или сделать анализ ДНК. Опознание, отмечает Кумм, проводится в том случае, если полиция сомневается в полученных данных.
«Полиция уже занимается аннулированием свидетельства о смерти мужчины и восстановлением всех его документов», – добавляет полицейский.
Очевидно, что ситуация, в которую попала семья Олега, одна на миллион. Однако бывает, что люди пропадают без вести, и тогда родным приходится жить в полной неизвестности и в какой-то момент приравнять пропажу близкого человека к его смерти. Но что, если человек оказывается жив, когда во всех регистрах он уже давно числится скончавшимся?
«Что касается пропавшего без вести человека и признания его умершим, то существует отработанная процедура. Департамент взвешивает возможность подачи заявления в суд о признании пропавшего без вести человека умершим, если в течение пяти лет не удается получить о нем никаких данных. Решение по каждому случаю принимается индивидуально на основании имеющейся информации. По закону такое право есть и у близких родственников, и в некоторых случаях родственники пропавшего используют это право для решения имущественных вопросов. В практике полиции были единичные случаи, когда человек признавался решением суда умершим, но оказывался жив. В таком случае решение о признании человека живым принимает также суд», – поясняет Рогер Кумм.
Что касается погибшего в пожаре человека, которого приняли за Олега, его личность еще устанавливается, эта информация будет у полиции в ближайшие дни.
В больнице только лечат
Руководитель Ляэне-Таллиннской центральной больницы Аркадий Попов объясняет, что, если в больницу попадает человек, чья личность неизвестна, то именно полиция занимается выяснением того, кто это.
«Чтобы опознать неизвестного, вызывается полиция. Они проводят дактилоскопию, другие необходимые процедуры, проверяют по своим базам данных, смотрят, кто где пропал, кто разыскивается. Задача медицинского персонала – известить полицию о том, что в больнице находится человек, личность которого не установлена, – констатирует Аркадий Попов. – Медики могут провести какую-то первоначальную работу, если в кармане нашли телефон или у человека с собой документ, но если никаких наметок нет, то этим занимается исключительно полиция».
P.S. Когда статья готовилась к выходу, стало известно, что Олег пришел в себя и его жизни больше ничто не угрожает.
