– Вы начали играть в шахматы в 11 лет. Откуда появился интерес к этой игре?
– Думаю, все-таки это было мое желание. Шахматы у нас дома были. Я в то время занималась разными вещами: легкой атлетикой, настольным теннисом. Тогда все кружки были бесплатными, и я сама искала, чем заняться.
– Кто был вашим первым тренером?
– Отец меня научил играть, и летом я играла с мальчишками и даже обыгрывала их! А потом осенью пошла в Дом пионеров. Там шахматный кружок вел Лембит Вахесаар. Он играл важную роль в шахматной жизни – был судьей международной категории, даже судил матчи на первенство мира. Очень хороший и уважаемый человек.
В 1966 году Пауль Керес отмечал юбилей, и там прозвучала идея, что нужна специализированная шахматная школа. Гости, приехавшие к Кересу на юбилей, поддержали идею, и правительство быстро ее реализовало – осенью того же года школу открыли.
Фигура номер один
– Вы лично встречались с Паулем Кересом?
– Да, в 1972 году мы участвовали в Шахматной олимпиаде Советского Союза в одной команде. Я играла на девичьей доске, а Пауль Керес – на первой. Керес иногда подходил к юношеским доскам, смотрел, как мы играем, иногда комментировал: «Хорошо боролись». Это было очень приятно.
Мы, конечно, не были близко знакомы – разница в возрасте большая. Но я ощущала его присутствие не только в том турнире, но и позже, когда стала работать в шахматной школе. Он также иногда работал там со старшими.
У него была потрясающая энергетика, все к нему тянулись. Для меня он – фигура номер один. И с точки зрения шахматного искусства, и как человек, что для меня даже важнее.
– Сколько вам было лет, когда вы сами стали тренировать?
– Когда я выиграла юниорский чемпионат, мне было 16 лет, и директор 30-й школы предложил мне вести кружок. После этого в том же году я начала работать в шахматной школе. А когда поступила в Тартуский университет на юрфак, то одновременно и училась заочно, и работала. На дневное отделение я не могла пойти – у родителей не было финансовой возможности.
– У вас есть еще одно образование – вы изучали эстонский как иностранный…
– Да, говорят же: «Отдых – это смена деятельности» (смеется) Для меня это точно так. Помню, сдавала экзамен по эстонскому языку, а через два часа у меня уже был вылет на шахматную олимпиаду. Села в самолет – и почувствовала, что отдыхаю!
– В 1975 году у вас был еще один важный турнир, где вы взяли серебро среди взрослых. Вы оставили тогда позади многих известных шахматисток!
– Я до сих пор помню каждый день этого чемпионата! Это был отбор на первенство мира. В состязании участвовали очень сильные игроки, в том числе – чемпионки. Но, видимо, перенервничали наши звезды. А мы, молодежь, играли спокойно. Поэтому получилось.
Я не думала о победе, и волнения не было, но когда обыграла нескольких лидеров подряд, то поняла, что могу попасть в тройку. Могла даже претендовать на первое место, но к концу турнира силы уже были на исходе.
Я понимала, что сил на борьбу за первое место уже не хватает. Ничья гарантировала мне второе место, а проигрыш мог оставить меня за пределами тройки – ведь только три призера проходят на чемпионат мира. В таких ситуациях шахматисты иногда договариваются о ничьей в последнем туре, чтобы зафиксировать свое место. Так же поступила и я.
Турнир длился целый месяц, и к финалу моральные и физические силы были почти на исходе. Поэтому я была спокойна и уверена, что поступила правильно.
Главное – не победа
– Вы участвовали во многих состязаниях, какие из них запомнились больше всего?
– Турнир среди девочек в 1971 году в Риге. Там собрались лучшие шахматисты со всех республик Союза, а также из Ленинграда, Москвы, с сильными тренерами. Меня готовил Борис Рытов (чемпион Эстонии по шахматам 1978 года – прим. ред.) – тоже очень важный человек в моей жизни.
Участниц было много, и я сначала даже не задумывалась о победе – просто играла. Но между своими партиями можно ходить и смотреть, как кто играет. Подошла к одной доске, к другой, смотрю – лидеры что-то проигрывают. И я решила – надо собраться, чтобы в последней партии сыграть не просто хорошо, а блестяще. Этот момент я хорошо запомнила.
А еще среди любимых чемпионатов – последний, 2024 года, среди ветеранов, где сборная Эстонии заняла первое место. Нас было пятеро в команде – Моника Цыганова, Регина Нарва, Керсти Кырге, Сильви Салупере и я.
Тут есть предыстория. Однажды, лет двенадцать назад, мы с Моникой и Региной играли на шахматной олимпиаде и, помню, сидели тогда на лавочке и смеялись, что, мол, еще сыграем все вместе на турнире для сениоров. Так и получилось.
Мне кажется, для всех участниц этот турнир – важная веха в жизни. В командных соревнованиях решающее значение имеет не только рейтинг. Это не просто математика, это нечто большее – энергия, которая возникает между людьми. Она передается от одного игрока к другому, и это очень помогает за доской. У нас была невероятная команда!
– Как вы стали гроссмейстером?
– Для этого нужно было набрать определенное количество очков в сильных турнирах. У меня было три турнира, в которых нужно было набрать эти очки в течение определенного периода. В 2014 году я выиграла третий турнир – чемпионат Европы – и тогда мне присвоили это звание.
– В шахматах есть элемент везения?
– Абсолютно точно. Ведь все игроки умные и сильные и все хотят занять первое место! Но иногда обстоятельства складываются так, что удача оказывается на стороне кого-то одного.
У шахматистов есть выражение: «Везет, как первому призеру». Если ты вырываешься вперед, то как будто бы сами небеса тебе помогают.
– У вас было такое ощущение?
– Да, были такие турниры. Например, однажды я выиграла 10 партий подряд на чемпионате Прибалтики. Начала не очень – первую партию проиграла, во второй была ничья, старт был вялый. Турнир был длинный, 13 туров.
И вдруг пошла победная серия – одна, вторая, третья… С каждой партией становилось все ответственнее. И в итоге – первое место. Меня потом спрашивали: «Как так получилось?» А я отвечала: «Я просто не боюсь про-игрывать. Ну проиграю. И что? Это не конец света».
– То есть нельзя зацикливаться на результате?
– Именно. Ты понимаешь, что проигрыш возможен, но это не останавливает тебя, держишь эти мысли под контролем.
Хотя, конечно, нельзя сказать, что все зависит только от удачи. В шахматы вложено очень много времени и сил. Все-таки в юности, пока другие школьники занимались обычными делами, я сидела за шахматами.
Женское дело
– Грузинская чемпионка Нона Гаприндашвили так объясняла феномен мужского превосходства в шахматах: «Есть в мужской биологии, в мужском характере нечто… позволяющее им легче переносить такое напряжение, оставаться до последнего хода в боеспособном состоянии, не расслабляться». Как выдержать такое напряжение, особенно женщине?
– Да, я знакома с Ноной, пересекались с ней на турнирах. И еще она правильно подметила в своей книге, что в природе женщины изначально заложена забота о семье и детях, и это неизбежно отнимает энергию. Когда у женщины рождается ребенок, это – ответственность на всю жизнь. У Ноны – сын, и она сумела совмещать семью и шахматную карьеру, оставаясь чемпионкой. Но не у всех так получается.
Или, например, Юдит Полгар – венгерская звезда, шахматистка, которая играла наравне с мужчинами, блистала. Ее родители приняли решение воспитывать своих трех дочерей в шахматах. Девочки не ходили в обычную школу, с раннего детства занимались с лучшими тренерами, и это дало свои результаты. Вопрос в том, нужно ли это? (смеется).
– Женские шахматные партии более эмоциональны, чем мужские?
– Наши тренеры шутили: «Смотреть женские шахматы – можно схватить инфаркт». Помню, как тренеры, сидя в зале, буквально хватались за голову. Потому что женские партии очень динамичные. Ошибается одна, ошибается другая… И кто допустит последнюю ошибку – тот и проиграл.
Поэтому, если тренер сидит и наблюдает за этим вживую, это может сказаться на его здоровье!
Но везде есть исключения, и в шахматах – тоже. Есть гении. Дети, которые в четыре года уже выигрывают у взрослых.
Возвращаясь к Юдит Полгар – она мечтала стать чемпионом мира среди мужчин. Но не стала. Кстати, у нее прекрасная семья, двое детей. Она состоялась и в шахматах, и в жизни.
– Кого больше на ваших тренировках – мальчиков или девочек?
– Конечно, мальчиков. Когда девочки приходят, я их берегу! Но хочу отметить, что должно быть внутреннее желание. Я удивляюсь, когда родители приводят детей с расчетом, что это поможет в математике, в учебе… А сам ребенок не всегда этого хочет.
Даже взять мой пример. Я работала в шахматной школе, училась заочно в Тарту и одновременно играла в турнирах. Было сложно совмещать учебу, работу и спорт. Я часто спрашивала себя: «Сколько я еще буду играть?» Но нужно понимать, ради чего ты все это делаешь.
Игра должна приносить радость. Любовь не объяснить словами.
Никому не повредит
– Как вы передаете любовь к игре своим ученикам?
– Это должно передаваться по воздуху. Когда я рассказываю ученикам про Кереса, я не просто показываю ходы. Я рассказываю о его жизни, какой он был человек.
Например, Керес играл на ответственных турнирах, и у него тоже были поражения. Я объясняю детям, что проигрывать – это часть игры. Я и сама в это верю.
– Сейчас стало модно отдавать детей в шахматные школы. Как понять, что ребенку это действительно нужно?
– Часто родители выбирают легкий путь: мол, шахматы – это логика, математика, подготовка к учебе… Но дети не всегда этого хотят.
Если ребенок не заинтересован, в глазах нет искорки – то это сложно. Есть разница между детьми, которые сами горят игрой, и теми, кого приводят родители в надежде на пользу.
Но в любом случае шахматы никому не вредят, только развивают.
– А как шахматы повлияли на вашу жизнь?
– И папа, и мама очень переживали за мои успехи. И, знаете, я сейчас думаю: возможно, это и помогало мне двигаться дальше. И, в свою очередь, мои успехи поддерживали родителей, делали их жизнь радостнее. Они были простыми людьми, но всегда болели за меня.
А теперь у меня самой – дочь и еще трое внуков. Дочь умеет играть в шахматы, но не пошла по моим стопам.
Интересный факт: когда они с будущим мужем дружили, они играли в шахматы! Как в «Евгении Онегине»:
«Они над шахматной доской,
На стол облокотясь, порой
Сидят задумавшись глубоко,
И Ленский пешкою ладью
Берет в рассеяньи свою…»
В шахматах видишь характер человека.
С внуками – интересно! Они еще маленькие – девять, семь и пять лет. В шахматы я научила их играть, но пока, вижу, особой страсти к игре нет. Хотя внучки даже участвовали в турнире, который я организовывала в честь Маaи Раннику, нашей замечательной шахматистки, а пятилетний внук может запросто сыграть со своим папой.
Я, конечно, втайне иногда думаю: а вдруг им понравится, и они продолжат?
В игре и жизни
– Во время игры можно понять, что собой представляет соперник?
– Конечно! Как он играет, как строит партию, как ведет себя за доской. Шахматисты записывают свои партии. И для меня это – большая подсказка. Особенно когда встречаешься с соперником впервые.
Все шахматисты – немного психологи. Если ты свои эмоции можешь спрятать, а чужие – прочитать, то это – весомое преимущество.
Кто-то играет осторожно, кто-то – рискованно. В шахматах иногда нужно делать провокационные ходы, рисковать – заманивать соперника на «рисковую» дорожку и смотреть, что будет дальше. Нельзя просто сидеть и ждать, как рыбак, который надеется, что рыба сама приплывет в сети.
И тогда можно понять язык тела оппонента – как человек держится. Ведь мы постоянно передаем информацию не только словами, но и жестами, манерой поведения. Это касается всех сфер – бизнеса, общения, дипломатии.
Это чистая психология – умение считывать соперника.
– В жизни применяете шахматное мышление? Помогает ли это просчитывать ходы наперед, как в партии?
– Уже сам мозг натренирован. Это одна из главных ценностей шахмат – они развивают не только математическое мышление, но и логику, умение выстраивать цепочку событий. Думаю, это полезно в жизни. К тому же у меня юридическое образование, это также имеет значение.
Магнус Карлсен несколько лет назад написал отличную статью в Forbes – о том, что шахматы дают детям невероятные навыки: концентрацию, стратегическое мышление, терпение. Я эту статью рекомендую родителям почитать, особенно тем, кто приводит детей на шахматы с мыслью: «Надо срочно выигрывать турниры!»
Я говорю: «Нет, главное – общее развитие, шахматы помогают мыслить».
Человек против ИИ
– Мы живем в век, когда компьютеры обыгрывают людей в шахматы…
– Но кто создал эти компьютеры? Люди! Когда Каспаров впервые играл против машины, он сначала выигрывал, но потом разработчики дорабатывали программу, улучшали ее, и в итоге компьютер его обыграл. Так что, по сути, он играл с людьми.
– В чем разница между игрой человека и машины?
– В скорости. Человек должен уложиться в лимит времени, иначе проиграет. А компьютер считает мгновенно, анализирует миллионы позиций за секунду.
– То есть шахматисты нормально относятся к играм с ИИ?
– В целом – да. Но есть одна серьезная проблема – нечестная игра, когда человек использует помощь компьютера во время партии. Есть телефон, и шахматист может получать подсказки. Поэтому борьба с этим идет постоянно.
– Как вы относитесь к современным технологиям в шахматах? Онлайн-турниры, цифровые платформы для обучения…
– Действительно, появились обучающие программы, которые дают базу. Многие дети приходят уже с готовыми знаниями, потому что смотрели что-то в интернете.
Программы – это здорово, но важно, чтобы кто-то направлял ребенка, помогал разбираться в материале. Как в любом виде спорта – можно быстро бегать, прыгать, но все равно нужен тренер, который укажет на нюансы, поможет с тактикой.
Было и стало
– Если говорить об уровне шахмат в Эстонии, как он изменился с тех пор, когда вы начинали?
– Главное отличие – финансовая сторона. Раньше мы не платили за участие в чемпионатах, за гостиницы, питание. Сейчас все по-другому.
В наше время далеко не все могли попасть на международные соревнования. Теперь мир открыт: хочешь – езжай на любой турнир. Если у семьи есть деньги, можно играть в любом уголке мира, получать практику. Призовые, даже за первое место, как правило, – небольшие, не покрывают всех расходов.
Сейчас труднее получить финансовую поддержку. Несмотря на это появляются новые шахматные звезды. Например, Май Нарва, внучка моего тренера Бориса Рытова, очень талантливая шахматистка. Сейчас она хочет получить звание гроссмейстера среди мужчин, и это здорово. Я рада, что у Май есть материальная поддержка для того, чтобы участвовать в соответствующих турнирах.
– Вы были удивлены, когда получили президентскую награду?
– Конечно! Я всегда просматривала списки награжденных – мне приятно, что отмечают людей, которые посвятили жизнь своему делу. А когда мне позвонили и сообщили, то даже показалось, что это – какая-то ошибка! (смеется) Ведь в стране столько достойных людей!
Блиц-опрос
– Шахматы – это спорт, наука или искусство?
– Для меня это спорт и искусство. Иногда ты проигрываешь партию, но она была такой красивой, что ощущение поражения просто не фиксируется. Бывает, потом смотришь протокол и думаешь: «Я проиграла?» А в памяти остается чувство восхищения.
– Любимая книга об игре?
– Я назову две. Первая – это «300 лучших партий» Александра Алехина. Я ее в юности получила в подарок от крестного. В то время шахматные книги были редкостью, и этот подарок был для меня чем-то невероятным.
А вторая, моя настольная книга – сборник партий Пауля Кереса «Paul Keres: Photographs and Games». Всем ученикам ее рекомендую. Если бы меня отправили на необитаемый остров и позволили взять только две вещи, я бы взяла шахматы и эту книгу!
– Любимая фигура?
– Конь и пешка. Конь потому, что он гривастый, зубастый, и у меня с ним комбинаций много. А пешка – это вообще чудо. Слабая, уязвимая, но у нее есть цель – превратиться в ферзя.
Это как путь человека: идти вперед, несмотря на препятствия.
– Какой соперник – самый сложный?
– Тот, кто сидит на последней линии и ждет, пока ты ошибешься. К партиям с такими оппонентами нужно быть готовым морально.
– Стратегия или тактика?
– Тактика невозможна без стратегии. Сначала создается позиция, платформа, а уже потом – комбинации. Тактика создает красоту. Как говорится, вишенка на торте.
– Чем увлекаетесь помимо шахмат?
– Балетом – 10 лет занимаюсь, и уже три года как учусь играть на рояле. Балет мне всегда нравился, еще с детства. Хотела бы заниматься им еще долго-долго. Учитель у нас – просто прелесть.
НАША СПРАВКА
Татьяна Фомина
- Родилась 26 апреля 1954 года в Таллине.
- Начала заниматься шахматами в таллиннском Дворце пионеров у известного тренера Лембита Вахесаара. Дважды выигрывала первенство Эстонии среди девушек.
- В 17 лет победила в юниорском первенстве СССР (1971). После этого сыграла еще в 9 «взрослых» чемпионатах СССР.
- Окончила юрфак Тартуского университета, а также Таллиннский университет по специальности «Эстонский как второй язык».
- Во Всесоюзном турнире 1975 года завоевала «серебро», оставив позади целое созвездие именитых шахматисток.
- Выступала за команду Эстонской ССР на четырех Спартакиадах народов СССР и дважды брала серебряную медаль на женской доске.
- В сумме выигрывала чемпионаты Эстонии среди женщин по классике, рапиду и блицу 30 раз. Многократная победительница женских чемпионатов Балтии.
- Многократный призер ветеранских чемпионатов Европы и мира, за победу в чемпионате мира 2014 года удостоена звания гроссмейстера.
- Работала юристом. Преподает шахматы более 30 лет, в числе ее учеников немало известных шахматистов.
- В 2024 году в составе женской сборной Эстонии заняла 1-е место в подгруппе 50+ (W) на Командном чемпионате мира по шахматам среди взрослых.
- В 2025-м удостоилась награды президента ЭР – ордена Белой звезды V степени.
