Миссия – помогать
– Психологи говорят, что самые сложные – это седьмой и десятый год супружеской жизни. Как по вашему опыту?
– Мы разошлись на десятом году брака.
– То есть психологи правы? Или кризис начался раньше?
– У нас как такового кризиса-то и не было. Все время было очень классно. И конец наступил как-то очень быстро. Я особо не верю в эти кризисы – седьмой там, десятый… Я думаю, что в любых отношениях пары важно замечать другого. Может быть, изменились его потребности. И сколько ты ему уделяешь внимания. У тех пар, которые развелись или разошлись, внимание – это камень преткновения. И если ты этого не понимаешь, то вот…
– Как бы вы оценили свой вклад в жизнь Эстонии за последние десять лет?
– Ой, даже не знаю. Думаю, у каждого – своя роль. И если ты можешь жить так, чтобы не причинять другим боль, и улучшать чью-то жизнь – это уже хорошо. Но что я поняла за время президентства – насколько все же один человек может повлиять. Это изумительно! Например, вся эта тема спорта и здорового образа жизни, которой я занималась – исследования показали, что интерес к этому у людей резко вырос. Конечно, это не только моя заслуга, но все же…
И я думаю, что если человек находится в публичной сфере, то он должен влиять на людей хорошо и выполнять свое предназначение. Но, конечно, никого заставить нельзя. Однако стоит помнить, сколько всего ты можешь сделать… Например, в сфере благотворительности. Всю свою жизнь я поддерживаю Таллиннскую Детскую больницу и при помощи различных проектов ей помогаю. Плюс другие проекты – часто удавалось им помочь только благодаря тому, что я их представляла.
К тому же я считаю, что это моя миссия и обязанность – распределить внимание, которое направлено на меня, так, чтобы помочь другим. И кажется: а чем ты можешь помочь? Ты всего лишь известное лицо! Но даже когда ты просто известное лицо, это уже помогает.
– А сейчас в чем ваша миссия?
– Сейчас… (задумывается) у меня такое чувство, что сейчас я просто хочу спокойно жить (смеется). Мне не нужно так много внимания, и я думаю, что готовить простую еду на природе – это то, что мне нужно сейчас.
– У вас есть план Б? Что будете делать, если ресторанный бизнес не пойдет?
– У меня большое желание провести лето на Хийумаа. И я это сделаю, даже если не будет ни одного посетителя! (смеется) Буду читать книги, гулять с собакой и ловить рыбу.
Девять лет в одном доме с полицией
– Недавно вы раскритиковали полицейских, которые взяли на таран убегавшего от них мотоциклиста с девушкой. Как они, по вашему мнению, должны были поступить?
– Это очень сложно. В этой ситуации все хороши. Я не хотела сказать, что полиция сделала что-то не так, и мотоциклист имел полное право гнать по городу, игнорируя знаки и ПДД. Но я врач и хорошо знаю психологию. Если кто-то за кем-то начинает гнаться – неважно, полицейский, или животное, или дети играют друг с другом – с этого момента никто из них больше не действует рационально.
И когда за тобой гонятся, это экстренная ситуация. Особенно, если это несколько машин и с сиренами. Что опаснее: если один мотоциклист несется по городу со скоростью 100 км/час? Или пять полицеских машин несутся за мотоциклистом по городу со скоростью 200 км/час? Я ничего не имею против полиции. Я девять лет прожила с полицейскими в одном доме и все эти годы ездила в одной машине. Большинство из них – молодцы! Но надо действовать рационально.
(В этот момент на ярмарке кому-то стало плохо. Собралась толпа, люди окружили упавшего и стали решать, что делать. У Эвелин – медицинское образование, но она не бросилась на помощь, как в кино, с криками: «Разойдитесь, я врач!».)
– Что делать в такой ситуации?
– Вызывать скорую. Видите, там уже есть кто-то, кто помогает. Человека в такой ситуации нельзя двигать – вдруг он, падая, сломал что-то. И нельзя, чтобы каждый из тех, кто рядом, его трогал.
– Вы часто применяете эти знания?
– Я три года проработала в детской реанимации. Но за время президентства мне не позволяли вмешиваться. У нас даже с телохранителями был долгий разговор на эту тему. Если где-то случилось ДТП, и мы едем мимо, то я как врач должна оказать человеку помощь, если это нужно. Они же говорили, что, согласно инструкциям, они не могут останавливать машину. Это рискованная ситуация, и они не могут ее контролировать. А так – да, я много раз оказывала первую помощь.
– Вам, когда все закончилось, страшно было гулять без телохранителей?
– Нееет (улыбается). Вы не представляете, какая это свобода – гулять одной!
– Часто ли к вам подходят на улицах?
– Постоянно.
– Что говорят?
– В 99% – хорошее. И это классно. Подходили и раньше, во время президентства, но после – гораздо больше. Наши люди – все же очень вежливые, они подходить в лицо критиковать не будут. В комментариях – да. Но это их право. На моей странице в Фейсбуке до сих пор висят все комментарии, в том числе, и критические.
– Вы плакали когда-либо из-за этого? Или никогда?
– Из-за этого – нет. Я вообще не из тех, у кого глаза на мокром месте. Из-за комментариев точно никогда не плакала.
Чувство подвешенности
– Что бы вы назвали самым интересным из того, чем вы занимались последние два года?
– Один телепроект. Я об этом еще никому не говорила, но у нас будет передача про животных. А вообще я много чего попробовала за последнее время – чтобы понять, что мне нравится, и с чем я справлюсь. Курсы кулинарии, много появляюсь на публике, детская книжка.
– То есть у вас не было такой ситуации два года назад, что вот, все закончилось, и как дальше жить? И на что?
– Конечно, была. Я пошла на работу в клинику. Но потом пришлось делать выбор – или я занимаюсь работой, или я отдаю все свое время проектам на телевидении, пишу книгу, выступаю, готовлю. На все меня не хватало. И за неделю до окончания договора я приняла решение, что продлевать его не буду. Но, конечно, было такое чувство подвешенности – ты не знаешь, когда и сколько тебе поступит на счет. И поступит ли.
С тех пор прошло полтора года. Я не так много за это время заработала, чтобы чувствовать себя полностью свободной. Я живу достаточно скромно. И если кто-то скажет: ты ездишь на «Мерседесе», то могу ответить, что скоро у меня его не будет. Его мне взяла в лизинг эта клиника, и я, когда уходила, решила, что будет честно, если я его перепишу на себя, а не повешу на их шею. Сейчас я микропредприниматель, и для меня это – слишком дорогая и непрактичная машина. Мне нужно по полям и по лесам ездить. Поэтому мне нужна «Субару» (смеется). Вот-вот получу (улыбается).
– Чему вас научили последние десять лет?
– Умению находить контакт с любым человеком – любой национальности, социального положения, внешнего вида и на жизненной фазе. Что внимание – это самое важное. Даже маленькая капелька внимания может изменить жизнь человека. А игнорирование – это самое страшное наказание. И самая лучшая жизненная стратегия – будь добрым и восхищайся всем вокруг. Не желай многого. Живи спокойно и радуйся мелочам – это, на мой взгляд, лучшая гарантия счастливой жизни.
2/2 
