О начавшейся предвыборной кампании один из авторов проекта действующей Конституции Юри Адамс уже высказал мнение, что она может стать самой яростной после восстановления независимости Эстонии. Инициатором этого по праву можно считать EKRE, так сказать, нашего Трампа, делающую ставку на самых невзыскательных эстоноязычных избирателей и пытающуюся воспользоваться падением рейтинга центристов, растерянные русскоязычные избиратели которых также могут стать ее добычей. Если идеи главного соперника EKRE, реформистов, более или менее понятны, то об идеях EKRE можно сказать, что разговоров много, только что с ними делать в случае их успеха на выборах? Непродолжительное пребывание EKRE у власти в коалиции с центристами и Isamaa показало, что опытных политиков среди них кот наплакал, хотя они и могут появиться за счет перебежчиков. Похоже, нас вновь ожидают смутные времена.
Предпосылки смутных времен
На то, что времена эти не за горами, указывают участившиеся нападки на политиков на личном уровне. Самый вопиющий пример – кейс Марко Михкельсона, где дошло до того, что полиции и прокуратуре стали навязывать функции полиции нравов, как где-нибудь в Иране или Афганистане. Схожим образом («что-то там не так») вынудили уйти в отставку и деятельного министра образования и науки Лийну Керсна. Тон в лагере «изгоняющих» задают лидеры EKRE, особенно яростно критикующие нынешнего премьер-министра, в чем их поддерживают центристы.
Разница между этими двумя партиями, однако, в том, что если EKRE, задумав возглавить следующее правительство, борется за повышение своего рейтинга, то центристы стараются предотвратить его дальнейшее падение.
Главная причина падения в том, что они до сих пор не посчитали нужным считаться с тем, что происходит в среде их русскоязычных избирателей. Ставка по-прежнему делается на «бабушек» советской закваски, которых остается все меньше, а не на «внуков» (молодежь), которых становится все больше и которым принадлежит будущее. Вместо того, чтобы помочь молодежи в приобщении к единой школе, центристы пытаются замедлить процесс разложения русской школы, предпочтя процессу ее реформирования процесс загнивания. На кого работает время, гадать тут не приходится.
Если ничто не изменится, то центристы вскоре окажутся в одной компании с теперь уже небольшими партиями, у которых когда-то тоже были лучшие времена. В первую очередь это касается Isamaa, избиратели которой также в основном пожилые люди. Неясна пока судьба Eesti 200, ступившей на путь саморазрушения, вряд ли пройдет в парламент отколовшаяся от Isamaa фракция правых, так что новое правительство Эстонии наверняка опять сформируют реформисты вместе с кем-то еще – а вот с кем, об этом гадать еще рано. Как и о том, начнется ли тогда и давно ожидаемый развал EKRE.
Языковая мешанина
К внутриполитическим разборкам добавились и докатившиеся до нас последствия происходящего в Украине. Речь идет об ускорившемся процессе десоветизации жизни в Эстонии вкупе с попытками ограничить права и возможности лиц, не имеющих здешнего гражданства, в том числе их право на владение огнестрельным оружием и участие в местных выборах, а также сносом памятников советской эпохи, ужесточением языковых требований для членов местных самоуправлений и учителей, хотя по многому из этого никакого решения еще не принято, а может, и не будет принято.
Как это ни удивительно, но под раздачу, правда, по другим причинам, попал не только русский, но и эстонский язык, когда выяснилось, что Институт эстонского языка собирается либерализовать нормы его употребления.
Последовали протесты педагогов и редакторов: как же нам работать, если исчезнут указания, как «правильно», а как нет? Локомотивом размывания норм эстонского языка стали социальные сети, где каждый может пользоваться им, как ему заблагорассудится. Министру образования и науки удалось приструнить Институт эстонского языка, так что этот вопрос, который в чем-то перекликается с мучениями русского языка в Эстонии, пока снят с повестки дня. Главную угрозу тут видят в том, что в либеральном эстонском языке присутствует уж слишком много заимствований из английского, что может со временем превратить сам эстонский в пиджин-инглиш, т. е. в подобие выруского наречия (võrokesed). Станет ли здешний русский язык со временем разговорным пиджин-эстонским, сказать пока трудно, но отчасти это уже происходит.
Думается, что упорядочение мешанины начнется у нас после прекращения безобразий в Украине, что вызовет заметный перелом в общественном сознании и позволит заняться настоящими делами, а не поиском оправданий, почему они не получаются и кто в этом виноват. Чудеса посткризисного восстановления мы увидим в Украине, но и нас они не обойдут стороной, ибо правило, что после плохих времен всегда наступают хорошие, исключений не знает.
