В последние месяцы в Эстонии часто слышен вопрос: «Это все еще тот Европейский союз, в который мы вошли в 2004 году?» Иногда это спрашивают бессвязно, иногда испуганно, иногда со злостью. Эти вопросы во всех отношениях понятны, поскольку вызванные кризисом изменения, и новые идеи вызывают проблемы, а также сопутствующий любым важным и неизбежно противоречивым решениям страх. Вице-президент Европейской Комиссии Вивиан Рединг говорит в шутку, что кризис не прошел впустую, и за последние два года Европейский союз смог принять больше важных решений, чем в хорошие времена мог бы сделать за 20 лет. Было существенно увеличено общее право на решение Евросоюза по вопросу снижения долговой нагрузки государств-членов и сбалансировании бюджета, а также по части осуществления структурных реформ.
Поэтому я уверен, что это действительно больше не тот Европейский союз, в который мы вступили в 2004 году. Точнее – Европейский союз выйдет из самого серьезного за 60-летнюю историю кризиса уже не совсем той же организацией. Однако разумно рассматривать вызванные кризисом изменения не в качестве угрозы, а в качестве исторической возможности.
Наша и их Европа
Для этого в первую очередь следует напомнить, в какой Евросоюз мы вступили. Для большинства жителей Эстонии ЕС был прежде всего масштабным и сильным общим рынком, который предлагал нашим людям и предприятиям доселе невиданную свободу и быстрый рост благосостояния.
Вера в Европейский союз не иссякла и тогда, когда начавшаяся в 2008 году в США экономическая депрессия больно задела Эстонию,
поскольку в бюджет Эстонии каждый шестой евро поступал из Брюсселя, что помогло пережить кризис. В общественном пространстве Эстонии основным вопросом нахождения в Европейском союзе было то, насколько хорошо мы сможем использовать европейские средства.
Каждое утро в мой почтовый ящик приходит обзор происходящих во всем Европейском союзе обсуждений по вопросам возможного выхода из кризиса, а также о решениях будущего ЕС. Изредка нечто подобное можно услышать или увидеть в Эстонии. И то – лишь от пары мыслящих, да и эти мнения в большинстве случаев не вызывают в обществе откликов, поскольку евродебаты не считаются у нас важными.
Все написанные Тоомасом Хендриком Ильвесом на протяжении последних 15 лет эссе на тему будущего Евросоюза в целом заслужили меньше внимания, чем пара сообщений длиной в 140 знаков о Поле Кругмане.
Один член Европейской Комисии, прибыв с визитом в Эстонию, признал недавно, что здешние политики до мельчайших деталей в курсе всевозможных денежных цифр и процентных ставок. Но речь сразу становится косноязычной, когда разговор заходит о том, каким должно быть будущее построение ЕС или как повысить участие граждан в принятии решений Евросоюза.
Во всей Европе сейчас спорят о том, является ли лучшим лекарством против кризиса больше или меньше «единой Европы». После почти каждой встречи руководителей правительств в высшем совете, с одной стороны, жалуются на то, что ЕС делает что-либо для преодоления кризиса слишком поздно или слишком мало, а с другой – пугают сосредоточением власти на европейском уровне. Как показывают решения последних лет, по мнению большинства государств-членов для этого необходимо больше «единой Европы».
Этот обмен мнениями не является порождением кризиса, у него, в отличие от нас, есть десятилетние корни в старой Европе.
Помимо различного культурного фона, эта дискуссия отсутствует в Эстонии еще и потому, что перед объединением лидеры Евросоюза подтвердили, что мы объединяемся с союзом государств, а также зачастую в пример ставилась Великобритания. Увы, в ЕС быстро стало ясно, что лучшие партне-ры – это государства центральной части Европы, которые используют общие средства и предпочитают большую политическую общую часть, поскольку стратегическим интересом Эстонии является принадлежность к наиболее сильным НАТО и ЕС, т.к. только сильные организации предоставляют существенную поддержку в особенности небольшим государствам.
Кризис предоставляет возможность
Для Европы исторически характерно, что практически все важные изменения происходили вследствие кризиса в ситуации, когда по-старому уже просто было нельзя. Поэтому и сейчас разумно не бояться перемен, а использовать возможность для изменения союза. Например, Эстония, будучи небольшим государством с открытой экономикой, является в ЕС предводителем эффективно действующего внутреннего рынка, и во время кризиса на удивление быстро получила общее одобрение государств-членов и Европейской Комиссии и продвигается семимильными шагами по сравнению с прошлым.
Хотя идти еще далеко. Трагикомическим примером является решение последнего высшего совета, т.е. встречи руководителей правительств, одобрить после десятилетнего растягивания последнюю мелочь в вопросе создания патентов Европейского союза.
Все государства поняли, что без единой системы патентов конкурентоспособность ЕС в мире ослабеет.
Если в США на рынке с 300 миллионами жителей достаточно регистрации патента один раз, то в Евросоюзе патент должен вступить в силу в каждом государстве-члене отдельно, что требует для эксплуатации нововведений много времени и средств.
Вне зависимости от единогласного соглашения процесс затянулся в самом конце по причине того, что государства не смогли договориться о том, где будет находиться патентный суд. Счастливыми победителями стали Париж, Лондон и Мюнхен. В действительности от этого решения, разумеется, выиграет весь Европейский союз.
